Василий Стоякин.Из жизни шваблыков. Новейшая история Украины от серы до огнива
Слова «шваблык» в украинском языке нет. Но сейчас его можно услышать даже на улицах Киева – понаехали, понимаешь, носители региональных говоров, в которых оно есть. Собственно, «шваблык» – синоним литературного «сирныка», то есть «спички»
Повествование вёл дед, старательно косплеивший образ Кобзаря, как он изображён на портретеКрамского: роскошные седые усы, благородная лысина со следами бритья (видать волосы сами выпадать отказывались), малахай неизвестного происхождения и бараний тулупчик домашней выделки — вонючий и шитый толстенной дратвой. Как его зовут, я за давностью запамятовал.
Дед, помнится, очень расхваливал европейский порядок, который был в этих местах при императоре Франце-Иосифе. Сам он, разумеется, порядка этого не видел, поскольку родился в первой половине 1920-х годов, в то время как святой для каждого галичанина император Франц-Иосиф умер в 1916-м. Впрочем, наверняка ему что-то рассказывали родители.
Справедливости ради, более транспортабельные односельчане показали мне дорогу и противопаводковую дамбу, построенную как раз при Франце-Иосифе, — до того в этих местах таких благ цивилизации не водилось.
Так вот о «шваблыках».
«Шваблыки» в этих местах всегда были (и оставались на время моей поездки) не только предметом первой необходимости, но и показателем состоятельности текущего государства.
Понятное дело, идеалом были австро-венгерские спички. Они были самые лучшие, но Степан Богданович их в глаза не видел (хотя говорил, что видел).
При Польше, как оказалось, спички тоже были очень качественные — действительно европейские. Только их не было. Причём не только лишь у них в селе, но даже и в райцентре Николаеве (называли его на польский манер «Мыколаюв»). За спичками надо было ехать во Львов или в «коронную Польшу». Ценились они крайне высоко. Каждую спичку раскалывали на две или четыре части плотницким топором, причём в селе только один мужик умел это делать так, чтобы не сбить серу, и брал за это каждую четвёртую из мини-спичек.
Потом пришли «совиты» — так на западной Украине называют советскую власть, отрицая у неё хоть какие-то национальные корни, которые присутствуют в литературном сочетании «Радянська влада» («рада» — совещательное собрание или представительский орган).
При «совитах» спички были очень плохие. Через одну они ломались или не загорались. Но было их много и не стоили они почти ничего. Тогда, в 1939 году, обилие спичек произвело на людей огромное впечатление. Некоторые даже пошли в партию записываться…
Потом пришли немцы. При них спички были почти как при Франце-Иосифе — качественные и европейские. Только село перешло на огнива. Хотя у старосты была подаренная немецким генералом (?) во Львове «запальнычка» (зажигалка). Чтобы её заправить, он ездил на немецкий аэродром и покупал флягу авиационного бензина.
Потом опять вернулись «совиты» и привезли с собой спички. Со временем они стали лучше, но до уровня польских так никогда и не дотянулись.
На мой вопрос о том, как со спичками сейчас, Степан Богданович закряхтел и, вытащив из кармана кресало, кремень и клочок газеты, начал раскуривать трубку…
P.S.: Дед, понятно, рисовался, но в этом же селе я видел, как пашут на лошади.