Об истоках украинской социальной организации и украинского культурного типа | Куликовец

Об истоках украинской социальной организации и украинского культурного типа

Українці никогда в истории не жили в реальном мире, полагаясь только на свое видение мира и соответственно свои методы в нем выживания. Всю историю українці жили только в телах других цивилизаций/государств. Как правило они занимали там вполне соответствующее своему уровню место (там, внизу), с чем и жили. В таких условиях невозможно формирование «вселенского» архетипа, ибо вся жизнь сводится только к одному — выживанию в условиях, когда есть пан, реальный пан, с неотвратимой панской волей и властью. И такая жизнь формирует вполне органичное мировоззрение, в котором ради личной успешности допустимы любые методы, и правильность-неправильность поступков определяется не моралью, а их, поступков, результативностью. А учитывая, что ресурсная база скудна, и на эту ресурсную базу много таких же желающих, а пан — он один над этим множеством, то цель существования оформляется достаточно быстро — сделать всё для того, чтобы выслужиться перед паном, чтобы пан конкретного дуже кмітливого Миколу заметил, оценил его полезность и верность и соответственно перераспределил ресурсы в его, Миколы, пользу. Может показаться, что это аморально, но это не так. Это особая мораль. Целесообразно и правильно всё то, что результативно.

Українці — крайне, невероятно разобщены социально. Может показаться, что они — едины и способны к объединению, но это не так. Объединяться они способны в крайне ограниченных моделях «единства», основанных на чистой алчности и желании ништяков, способных существовать исключительно в благоприятных и цивилизованных социальных условиях, и на непродолжительное время. Истинное, реальное объединение невозможно из-за пронизанности українського общества фундаментальными українськими чертами — завистью, жадностью, хитрожопостью и безмерной лживостью. Українське общество расслоено и разделено в силу того, что это его естественное состояние, и современное українське панство это прекрасно как никто понимает. Данное расслоение лучше всего передано в анекдоте:

Помирает українець, попадает в ад. Его встречает чорт и говорит: «пішли к своим, покажу», и тыкает тризубом под дупу. Идут, видят — чаны стоят на огне, из чанов торчат головы грешников, а возле чанов — черти с тризубами, охраняют присутствующих. И тут подходят к стоящему в дальнем углу чану, возле которого нет ни одного черта, и не видно торчащих голов.
— Тю — удивляется українець — а чого це тут голів не видно і чортів нема взагалі?!
— А они тут не треба просто — отвечает чертяка.
— Як це? Чого?
— А как только какой українець голову из чана высунет — его свои же назад затаскивают.
Из чана вынырнула чья-то чубатая голова, тут же схваченная за чуб множеством рук и под крики «ти шо самий вумний?!», «шо цей підарас про себе думає?!», «тобі шо більше друґих треба?!» была немедленно затащена назад.

Это — естественное и органичное мироощущение. Мироощущение не творцов цивилизации, но ее, цивилизации, донных областей, когда «свои» — это потенциальные вороги («а вдруг они меня объебут раньше, чем я их?!») и конкуренты в гонке за панской лаской и милостью. Дай українцям пана — и они будут счастливы. Тут нет места «братству», «славянству» и прочему (что русских всегда немало удивляет). И то, как українці распоряжаются Україною — это единственное возможное в их исполнении отношение.

Українці всегда жили в общественных организмах, созданных другими, и относились к этим общественным организмам не как к своим, созданным и развиваемым українцами, но лишь как к питательной, ресурсной среде. Иначе попросту и быть не может. Нет и не может быть в мире общества/государства, которое українці не были бы способны превратить в задристанный, опустошенный, непригодный для проживания пустырь. И українці каждый раз при этом будут очень недоумевать: тю, как же так вышло? как так могло получиться? но хто ж міг знать шо так буде?! за що?

Тут может возникнуть вопрос — а как все это (поведение людей низкого социального уровня) сочетается с українським запредельным гонором и вселенской ґідністю. А ответ на этот вопрос лежит в не столь давней истории.

Вся эта українська спесь и гонор суть отголоски советской эпохи, ее порождение. Советская национальная политика подняла українців на небывалый для них уровень. Без каких-либо усилий с их стороны. Да, были трудяги, вовлеченные в экономику и выдававшие продукт, но ни сама эта экономика, ни усложнение социума, не являлись плодом естественного развития украинского социума. Украину полностью, с нуля, создали советские. Именно с нуля, ибо для возведения здания «радянської україни» не было даже фундамента, который в 20-х годах спешно соорудили. То, что было до начала действия советской национальной политики, никак не годилось для строительства того колосса, который с 91-го года продолжает жить именно на советской инфраструктуре. И этот колосс будет неминуемо рушиться, пока не вернется до размеров того, с чего советские начали его возводить. И українськість в том виде, в каком ее уже знает весь мир — это чистое следствие советской эпохи.

В советском проекте українці получили несопоставимо больше, нежели могли предложить сами, несопоставимо больше, чем могли создать сами даже в самых своих дерзких мечтах и мечтах идеологов украинства на заре его возникновения. При этом українці продолжали жить как українці, в гораздо более мягких условиях, но — именно как українці. Вследствие чего у українців сложилось стойкое убеждение, что все, что их окружает — это существует именно и только благодаря українськості.

К чему привыкли українці? В двух словах. Они привыкли жить в ресурсно изобильной среде, жить при этом по українськи, жить жирно и не задумываясь над происхождением этого изобилия. Українцям открыли социальные лифты, никогда до этого в таких масштабах им попросту недоступные. И українці эти самые лифты вполне успешно использовали. Например, если в позднесоветскую эпоху «русскому» было «взападло» иметь отношение к государству, это было «зашкварно» (во многом это сохраняется и сейчас), то українці наоборот — старались пролезть на самые верха, и это (процесс пролезания) было у українців в крови, это было смыслом всей жизни и целью для многих поколений подпанованного українства. Ведь ткни в українця при СССР — попадешь в комуніста (а українці в советской армии? о, это отдельная песня). И вот, привыкнув к ресурсному изобилию с одной стороны, и обретя фантастические возможности к общественному возвышению с другой стороны — українці естественно ощутили себя теми, кем никогда не были и быть не смогут.

Український гонор и ґідність — это когда Яворівський вырывается из своего села, становится комуністом, а вскоре — «видатним [выдающимся] радянським письменником» с его «кортелисами». Благодаря чему такое стало возможно? Конечно же благодаря особым образом устроенной социальной среде. Но сами українці никогда подобной среды не создавали, и всё воспринимают исключительно с позиций своей, украинской, морали. Хоть Яворівський, хоть Кравчук, хоть кто угодно другой из українців. Они не «предатели», не «отступники», не «иуды». Они — українці. И этот, советский, исторический опыт, привел к переосмыслению и переоценке своей цивилизационной значимости.

Вся эта общественная сложность, все эти советские левые мечты им были неинтересны. Интересно было только то, что было явственно видно — всюду україна, всюду ґопца-дрица-ґоп-ца-ца, всюду українці могут пролезть наверх и подтащить своїх, и всюду изобилие. И все это — конечно же благодаря українськості.

Но как только українці радостно обпилили советский сук — так сразу же столкнулись с реальностью. Настоящей реальностью. И реальность эта неумолимо подравнивает неестественное положение дел. И когда качественный порог выравивания будет достигнут — только тогда українці будут вынуждены все больше переосмысливать свою неадекватно переоцененную советскую значимость. И им в этом нужно всесторонне помогать.

Источник:https://t.me/ukraineneveragain/7148

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

7 − три =